Встреча с Московским струнным квартетом.

Алла Мосель.

Работы нашего корреспондента Аллы Мосель хорошо известны жителям Денвера. Недавно, по приглашению нашей газеты, она приехала в Колорадо, чтобы лучше познакомиться с успевшей полюбить ее читательской аудиторией. В Денвере опытный взор питерского журналиста немедленно определил лучшее, что есть в нашем городе - замечательное явление, которым по праву могли бы гордиться музыкальные столицы Европы и Америки, и которому мы, живущие в Денвере, обязаны многими светлыми, счастливыми мгновениями. Свой очерк Алла Мосель посвятила находящемуся в Денвере Московскому струнному квартету.

1.

"Музыка - это искусство пророков, единственное искусство, которое наравне с теологией может успокаивать волнения души и обращать дьявола в бегство".

Мартин Лютер.

Каждый город имеет свои достопримечательности, свои особенности, составляющие предмет гордости его обитателей. Подлетая к Денверу, я уже знала, что меня ожидает встреча с лыжными курортами, целебными источниками, загорелыми ковбоями и веселыми студентами. Западный ветер и жар колорадского солнца должны были на некоторое время увести меня от шепота музыкальных гостинных, поющих балюстрад Эрмитажа и закулисной жизни Мариинки. Признаюсь, что перспектива "месяца в американской деревне" немного настораживала, поэтому не трудно представить степень моего удивления и радости, когда на вопрос, - так что же у вас в Денвере самое достопримечательное? - мои коллеги в редакции в один голос сказали: "Московский струнный квартет".

Я не сразу поверила, что речь идет именно о том квартете, ради чарующих звуков которого я простаивала, бывало, под московским снегом, надеясь "стрельнуть" лишний билет. Мне было трудно представить, что здесь, в Денвере я встречу тех, кто еще в те строгие годы, на почти "подпольном" концерте в нашем студенческом клубе впервые открыл мне фантастический мир Шнитке, кто научил меня слышать сокрытое, постигать неосязаемое. Я жадно вчитывалась в программу концерта. Да, это были они: Евгения Алиханова, первая скрипка, Галина и Татьяна Кохановские, вторая скрипка и альт, Ольга Огранович, виолончель. Струнный квартет Москонцерта, победитель международного конкурса Вейнера в Будапеште, двух международных конкурсов классической и современной музыки в Эвиане, коллектив, которому рукоплескали всемирно известные залы Концертгебау в Амстердаме, Зал Гаво в Париже, Вигмор Холл в Лондоне, Пале де Боз Арт в Брюсселе, Гевандхаус в Лейпциге. Московский квартет, поразивший своей индивидуальностью участников международных фестивалей в Лондоне, Париже, Западном Берлине, Редэйле, Стратфорде-на-Авоне, Брюсселе, Мадриде, выступавший на специальном приеме для глав правительств в Белом Доме. "Боже мой", - воскликнула я, не сумев скрыть охвативших меня чувств. "В вашем городе живут звезды первой величины". "А Денвер не такой уж провинциальный город", - хитро улыбнулся редактор газеты, а затем уже серьезно добавил: "Московский струнный квартет в Денвере работает по приглашению местных университетов, обучает студентов и продолжает гастрольные турне по Америке и Европе. Не так давно они выступали в России. Говорят, в Москве билеты достать было просто невозможно, а вот у нас в Денвере такая возможность есть, и мы уже приготовили для вас билет на следующий концерт."

2.

"Каждое музыкальное исполнение неповторимо. Произведение можно сыграть много раз, но каждый раз - это другой раз, исполнение никогда не бывает вполне тождественным, всякий раз это новый акт проявления творческой воли исполнителя."

А.Б. Гольденвейзер.

Вечерняя прохлада в Денвере - награда за мою победу в поединке с полуденным солнцем. В небольшом концертном зале незатейливо, по-домашнему одетые американцы. Среди них безошибочно узнаваемы русские, тщетно пытающиеся сохранить традицию приличествующего событию костюма. Студент принес на концерт скрипку. Как трогательно было видеть молодых музыкантов, приносивших свои инструменты в зал Ленинградской филармонии на концерты знаменитых исполнителей. Неужели эта традиция есть и в Америке, или студент тоже из наших? Публика притихла в ожидании. Мой сосед - американский композитор. "Композитору значительно труднее, чем писателю",- говорит он, - "Писатель выпустил книгу, и каждый читатель понимает ее в меру своих способностей. А у нас между слушателем и композитором всегда стоит исполнитель. От него во многом зависит судьба произведения." Я не успеваю ответить - на эстраде появляются четыре фигуры. Строгие темные платья, словно подчеркивают второстепенность отдельного и значимость целого. Еще мгновение, смычки замирают перед началом и...

С первыми нотами что-то происходит с системой измерений, что-то меняется в структуре пространства и времени. Мною полностью овладевает этот звук, льющийся, чистый, живой. Да-да, живой. Живущий теперь уже отдельно, самостоятельно, независимо от музыкантов. И музыкантов более нет - они словно растворились, вернее, слились воедино. Я ищу название этому, возникшему прямо на моих глазах, загадочному, сказочному существу, рисующему звуки четырьмя волшебными смычками. Ничего не приходит в голову, и я называю его - Квартет. В перерыве мой сосед скажет мне: "Эти люди принадлежат к иной категории. Они из самой высокой музыкальной касты. Мне никогда еще не доводилось слышать такое исполнение Шостаковича, казалось, что он сам был сегодня с нами."

Было приятно смотреть на потрясенного, поверженного американца. "Знай наших" - вертелось на языке, а в душе продолжала звучать замечательная музыка, и я не могла, не могла спрятать счастливую улыбку.

3.

"Произведение искусства только тогда истинное произведение искусства, когда воспринимая его, человек испытывает чувство радости о том, что он произвел такую прекрасную вещь. Особенно сильно это в музыке..."

Л.Н. Толстой

Денверские каникулы превзошли все мои ожидания. Волшебство музыки отодвинуло на второй план иные соблазны, которыми славится Колорадо, и, оставив прелести горной прогулки своим друзьям, я с огромным интересом слушаю рассказ концертмейстера Московского струнного квартета, Евгении Алихановой. Евгения Алиханова закончила Московскую Консерваторию по классу скрипки под руководством известного мастера русской скрипичной школы, профессора Юрия Янкелевича. Ее соучениками были Владимир Спиваков, Виктор Третьяков, Дмитрий Ситковецкий. Все они сегодня вошли в созвездие первых величин мира скрипичной музыки. "В Консерватории, - рассказывает Евгения Алиханова, - в классе профессора Янкелевича, мы готовились к карьере скрипача-солиста, но однажды я оказалась на концерте Струнного квартета им. Бородина и поняла, что хочу заниматься только этим. Это не легкое решение. Ведь работа в квартете поистине каторжная. Квартет - это не только обязательные ежедневные репетиции вчетвером, к которым каждый предварительно готовится индивидуально, это, в первую очередь, высокая ответственность. Здесь ты уже не принадлежишь себе. Солист может заболеть или устроить себе выходной, а назавтра позаниматься побольше. Он может отменить свое выступление в одном месте, перенести в другом. Но в квартете ты словно связан одной цепью с другими. Заболев, ты срываешь репетицию всем, устав и отказавшись от поездки, ты наказываешь остальных. Поэтому, в квартете мы не можем себе позволить подобных поступков. В квартете ты становишься членом одной команды, частью единого, живого организма. Иначе ничего не получится. Поэтому в квартете оказываются только те музыканты, которые действительно очень любят это дело, которые ради него способны пожертвовать очень серьезными вещами. А жертвовать приходится многим. В квартете играют не из-за дружбы (никакая дружба бы не выдержала таких испытаний), а из-за преданности делу, которому они вместе служат. И дело это очень необычное. В оркестре все решает дирижер, и, согласны с ним музыканты или нет, он определяет основную линию. В нашем случае трактовка произведения - это результат совместной, напряженной работы каждого из членов квартета. В оркестре, в самом крайнем случае, можно спрятаться за спину товарища. В квартете каждый исполнитель один представляет группу инструментов и спрятаться здесь не за кого. При этом, техническая сторона в квартете должна быть решена абсолютно. Музыканты должны чувствовать друг друга, очень многое должно быть сделано одинаково и, при этом, все "должно строить". А это в струнном квартете не легко - ведь рояля или иного фиксированно настроенного инструмента нет и опереться кроме собственного слуха не на что. Иногда при подготовке к выступлению приходится решать столько технических задач, что вы просто не успеваете приступить к задачам музыкальным, а ведь именно они являются основными.

Мы все уже были опытными музыкантами, когда любовь к струнному квартету привела каждого из нас в класс замечательного виолончелиста, профессора Валентина Берлинского, выступающего в струнном квартете им. Бородина. К тому моменту, когда возник наш квартет, каждый из музыкантов уже имел опыт выступлений в других струнных квартетах, и в 1975 году мы сыграли свой первый концерт. Мы поступили в квартетную аспирантуру к профессору Берлинскому и начали готовиться к международному конкурсу - непременному условию музыкальной карьеры."

В 1995 уже из Денвера Московский струнный квартет приедет в Москву на концерт, посвященный своему 20-летнему юбилею. Двадцать лет на сцене - срок, которым может похвастаться далеко не каждый струнный квартет. Для того, кто не новичок в музыкальном мире, эта цифра означает многое. Вот почему юбилейный концерт квартета в Москве станет настоящим музыкальным праздником.

4.

"Идеальное совершенство музыки только тогда достигается, когда правда выражения совпадает с мелодическою красотой, когда высшая правда выражения вызывает высшую красоту музыки."

А.Н. Серов

Сегодня в России, казалось бы, нет больше драконовских ограничений, спускаемых сверху циркуляров и квот. Любой музыкант (или считающий себя таковым) может найти спонсора и отбыть на международный фестиваль. И, если не победит, то хотя бы начнет величать себя участником. Сегодня в России командные высоты канувшей в лету коммунистической партии занял рубль, вернее отражающийся в его потертой поверхности американский доллар. Если у вас есть деньги, вы можете "слепить" оркестрик, весело "вырулить" на гастроли по Штатам, раздуть рекламу, собрать полный зал "загипнотизированных" этой рекламой обывателей, которые заглушат своими аплодисментами разочарованные вздохи нескольких случайно оказавшихся в зале специалистов. Если у вас есть деньги, вы можете попробовать себя в роли режиссера театральной труппы или снять художественный фильм. Неважно, что кто-то будет буквально оскорблен, наткнувшись случайно на ваше "произведение". О вкусах не спорят... И не важно, что, имея возможность собрать эти деньги, вы со своими агрессивными профанациями оттесните талантливых режиссеров, операторов, музыкантов, дирижеров. Сегодня Россия из всех талантов ценит только финансовый, остальные вынуждены искать более достойные места.

А что происходит с былой славой? Ведь мы уже не "делаем ракеты" и не "перекрываем Енисей", и ни в музыке, ни в области балета не "впереди планеты всей"? Это и понятно, ведь сегодня "прокатиться" на международный конкурс - вопрос чисто финансового характера. Немудрено, что новоявленные "представители русской школы" не проходят даже на второй тур.

В старые времена, чтобы попасть на конкурс за рубеж, музыкантам надо было пройти предварительное всесоюзное прослушивание, что обычно бывало намного труднее самого конкурса. "Система отбора была разработана так, что мировой общественности представляли только лучших из лучших, - рассказывает виолончелист квартета Ольга Огранович,- Для того, чтобы попасть на это прослушивание, надо было сперва устроиться на работу в одну из концертных организаций. А "мест под солнцем" было не так много. В Москве - гигантском городе, можно сказать, столице империи, было всего 5 концертных организаций, при которых состояли 5 струнных квартетов. (Сегодня их может быть несколько сотен). Все московские квартеты вместе с квартетами из других городов Союза должны были пройти предварительное прослушивание, чтобы Госконцерт при Министерстве культуры - единственная в то время концертная организация, через которую шли зарубежные гастроли - выпустил победителя за рубеж."

Это было в 1979 году. Струнный квартет Москонцерта вызвали в Министерство культуры. К этому времени они уже успели в 1978 году победить на всесоюзном прослушивании и завоевать первое место на престижном Международном конкурсе им. Лео Вейнера в Будапеште. В министерстве им сказали: "Значит так, во Франции объявлен Международный конкурс струнных квартетов. СССР ранее никогда в этом конкурсе не участвовал. Надо будет исполнять классическую и современную музыку. Партия и Правительство решили поручить участие в этом конкурсе вам. Но учтите, если вы привезете первую премию - вам будет обеспечено все: будущее, концертные залы, поездки, гастроли. Если первого места не будет - пеняйте на себя".

"Мы приехали в Эвиан, что на французском побережье Женевского озера,- вспоминает Евгения Алиханова,- Для музыкантов это место особое. В Эвиане провел свои последние дни Стравинский. Эвиан - славный курортный городок, казино, минеральные воды, Женевское озеро, Альпы. Мы выступили на обоих турах, как было предписано и лишь потом узнали, что переводчик в министерстве допустил ошибку, и в Эвиане проводилось не два тура одного конкурса для струнных квартетов, а два разных конкурса - классической и современной музыки. По ошибке мы выступили на обоих и... на обоих получили первые премии. Как шутили тогда наши французские коллеги - мы сорвали банк."

Окрыленные успехом, они вернулись в Москву. Евгения Алиханова, концертмейстер квартета, записалась на прием к заместителю начальника Госконцерта Коконину (маститый чиновник от музыки, сегодня директорствует в Большом театре). Получив аудиенцию, концертмейстер квартета радостно сообщила, что они завоевали первые премии на обоих конкурсах и теперь хотелось бы обсудить их дальнейшую гастрольную программу, поскольку после победы на этих конкурсах зарубежные импресарио предложили квартету ангажемент и большую программу гастролей по странам Европы. "Выйдите вон из кабинета" - ответил зам. министра. И этим дальнейшая "карьера" музыкантов была определена. Их долго никуда не выпускали в надежде, что их имена со временем забудутся в зарубежных музыкальных кругах. Видимо музыканты, которым "партия доверила", на самом деле оказались высокими профессионалами. А "этого" в кабинетах чиновников не любили.

Но их не забыли. После долгих и настоятельных требований французского импрессарио и, практически, под давлением музыкальной общественности Запада, Струнный квартет, наконец, "получил добро" на гастроли во Франции. И с этого дня начался путь, который привел Московский струнный квартет к всемирной известности.

5.

"Есть минуты, в которые вполне чувствуешь недостаток земного языка, хотел бы высказаться какой-то гармонией, музыкой."

А.И. Герцен.

Я хорошо помню тот концерт в студенческом клубе. Никто еще и не мечтал о свободе слова. Гласность и Перестройка легко показались бы дерзким плодом воспаленного сознания. Мы жадно постигали концепции Хаддегера и Юнга, вылавливая свет их мыслей из только то и доступной нам критической литературы. Мы переснимали машинописные переводы Сартра и робко заговаривали о Кьеркегоре. Волновавшая воображение система дедекафонии Шенберга, о которой мы могли лишь догадываться, странствуя с Манновским "Доктором Фаустусом"... Исполняемый Шостакович был слишком причесан, а нам хотелось большего. Мы хотели слушать новое, мы хотели запрещенного Стравинского, Денисова, Шнитке. В тот вечер струнный квартет Москонцерта исполнял Шнитке и Губайдулину. В зале не было свободных мест. Сидели на полу, на подоконниках, двери невозможно было закрыть. Мы вслушивались в новое, незнакомое, неизведанное. Это был другой язык, другое мышление. Мы никогда не думали, что музыкальные звуки могут так передать происходящее в самых сокровенных уголках души. Сколько времени прошло, а сердце все еще стонет эхом этих звуков.

"Нам везло, - вспоминает Евгения Алиханова, - нам удавалось исполнять многое из того, что нам хотелось. Мы сыграли "Лирическую сюиту" Берга, которую раньше у нас никогда не играли. Мы сыграли ее в официальном концерте, в малом зале Консерватории, в то время, как еще десять лет назад квартету им. Бородина удалось "пробить" первое в России исполнение Веберна с невероятным трудом. Мы тоже должны были существовать в этой системе, но на нашу долю, к счастью, выпадало чуть больше свободы. Нам удавалось исполнять произведения, написанные в додекафонной системе, которую, начиная со сталинских времен называли "вредной и буржуазной". В этой системе, которую предложил Шенберг, написано большинство шедевров композиторов-классиков 20 века. В ней созданы сочинения Шенберга, Веберна, Берга, Бартока, многие произведения Стравинского и позднего Шостаковича. Мы исполняли произведения многих композиторов, которые обычно не включались в официальные программы. Мы включали в свою программу музыку Альфреда Шнитке, Софии Губайдулиной, Эдисона Денисова, Елены Фирсовой, Дмитрия Смирнова и других, когда такое можно было позволить лишь на неофициальных концертах в небольших клубах. Интерес к этим композиторам был столь велик, что постепенно их слава затмевала известность композиторов официальных. Со временем некоторые из "чиновников" от Союза композиторов пытались сблизиться со "звездами андерграунда", привлечь их к себе, чтобы получить частичку их славы. Некоторые из них, композиторов-новаторов, шли на компромисс, другие сохраняли оппозицию системе. И с ними практически уже ничего нельзя было сделать. Когда началась травля Шнитке после исполнения его первой симфонии, он немедленно подал заявление и ушел из консерватории, а вот Денисов - нарочно остался. Остался назло всем. Сидел бельмом у них на глазу, заполнял все бумаги и не к чему было подкопаться. А все студенты бежали к нему учиться, потому что он был великолепный преподаватель. И теперь все молодые композиторы - это его ученики. Шнитке, Денисов, Губайдулина были вынуждены работать в партийно-бюрократической системе, хотя на самом деле, работали они вопреки этой системе, и их музыка выражала это состояние очень точно. Она может вам нравиться или не нравиться, но эмоционально их музыка очень насыщенна. Композиторы, которые пришли потом, когда все стало возможным, оказались гораздо слабее. Это может показаться парадоксальным, но это так.

Шнитке, Денисов, Губайдулина и другие композиторы той плеяды доверяли нам исполнение своих произведений, и наша известность росла вместе с их известностью, а наши поездки за границу часто были связаны с тем, что мир хотел слушать их произведения, и мы были их лучшими исполнителями."

6.

"Любителями и знатоками музыки не рождаются, а становятся. Чтобы полюбить музыку, надо прежде всего ее слушать."

Д.Д. Шостакович

Несмотря на мировую известность Московского струнного квартета и частые приглашения за рубеж, невзирая на то, что государство забирало 80% их гонорара, а министерские клерки по неписанным законам задаривались зарубежными сувенирами, министерские бюрократы нередко пытались срывать концертную деятельность этого замечательного коллектива. Вероятно, слава Квартета не давала спать слишком многим. В 1990 году Московский струнный квартет осуществил большое турне по Соединенным Штатам, участвуя в ряде престижных музыкальных фестивалей, после чего коллектив принял приглашение на преподавательскую работу сперва в Денверском, а затем в Колорадском университете.

"Вы провели в Колорадо около семи лет и относительно недавно побывали в Москве. Каково ваше впечатление от столицы?" - спрашиваю я у Ольги Огранович. "Мы бываем в Москве довольно часто. Жизнь там меняется постоянно. Сегодня профессиональным музыкантам в Москве жить сложно. Это объясняет тот факт, что очень многие коллективы работают по контрактам за границей. Там, где их сегодня больше ценят. Речь идет о том, что при всей порочности советской системы положительным явлением в нашей области была отлаженная система отбора профессионалов. И хотя все это сопровождалось определенными сложностями, существовала государственная поддержка для профессиональных коллективов. Сегодня возможности, открывающиеся перед некоторыми музыкантам в России, более не связаны с их квалификацией. Вот почему последнее время на конкурсах мы видим так много малоквалифицированных исполнителей из бывшего Союза. В то же время, многие известные исполнители находят достойное их понимание и поддержку здесь, за рубежом. Россия меняется. Новые стандарты постепенно завоевывают умы населения. Раньше в Москве прямо на улице можно было купить великолепные книги. Сегодня вы найдете их только в специализированных магазинах, в то время как уличные прилавки завалены переводной макулатурой, сексуальными романами и примитивными детективами. Я полагаю, что, если новые силы прививают сегодня москвичам иные стандарты, то мы не можем оставлять их без помощи, без настоящей музыки, без нашей культуры. Вот почему и наш, и другие профессиональные коллективы, работающие сегодня за рубежом, часто выступают в Москве. Здесь в Денвере, как и в России, мы всегда думаем о тех, кому дорога наша музыкальная культура и стараемся давать больше концертов на площадках, доступных всем слоям русскоязычной общины. Мы хотели бы сохранить музыкальную культуру для наших соотечественников в России и за ее пределами, приобщить к ней наших детей. Эта задача не всегда легко выполнима, но она достойна любых усилий."

7.

"Музыка способна оказывать известное воздействие на этическую сторону души; и раз музыка обладает такими свойствами, то, очевидно, она должна быть включена в число предметов воспитания молодежи."

Аристотель

Воспринимать музыку без хотя бы начального музыкального образования - все равно, что читать книгу, не зная грамоты. Встречающиеся картинки могут создавать некоторое представление о содержании, но не более. Впрочем, это лишь мое мнение. И все же, музыке надо учиться. А в Америке музыкальное образование в системе образования общего, как мне известно, оставляет желать лучшего. В погоне за быстрым результатом, используя сомнительные "новаторские системы", горе-педагоги иногда наносят урон своим ученикам, нежели обучают чему-то. Впрочем, это уже тема отдельного, большого разговора. А на прощанье я с надеждой спрашиваю у Евгении Алихановой, какие возможности есть у учениов, желающих брать уроки у музыкантов с мировой известностью?

"Мы не только даем мастер-классы в университете, - говорит Евгения, - у каждой из нас есть частные ученики. Педагогика всегда входила в музыкальную традицию русской исполнительской школы. Здесь в Амеркие, в связи с отсутствием системы специализированных музыкальных школ, до поступления в консерваторию серьезное музыкальное образование основывается как раз на частных уроках. В России мы все преподавали в консерватории и других музыкальных учебных заведениях, мы никогда не отказываем ученикам. И должны признаться, что русские ребята обычно оказываются нашими лучшими учениками и с успехом поступают в самые престижные Консерватории США. Мы считаем преподавание очень важным звеном в сохранении музыкальной традиции и всегда будем поддерживать тех, кто тянется к музыке."

8.

"Музыка образует середину между мыслью и явлением"

Г. Гейне

Так неожиданно приятно началось для меня знакомство с Денвером, который, вопреки мнению некоторых из моих коллег, вовсе не показался мне провинциальным. Но все же, улучив момент, я решила спросить Ольгу Огранович: "Не скучно ли жить в таком городе, как Денвер после Москвы?". "Нам некогда скучать, - сказала Ольга,- и причин для скуки у нас тоже нет. Мы занимаемся нашим любимым делом, и мы все целиком в музыке. Она всегда с нами, где бы мы ни были. Я уверена, что каждый человек, на самом деле, хранит в своей душе нечто особенное, очень важное для него. Ведь жизнь, обычно, зависит не от того, что дает человеку место, в котором он живет, а от того, чем он наполняет свою жизнь где бы он не оказался".

Встреча с этими замечательными людьми оказалась для меня самым большим подарком. Я очень надеюсь, что мне удастся еще раз побывать на концерте Московского струнного квартета, пока я не вернулась домой из своей колорадской поездки, поскольку дома попасть на их концерт будет намного сложнее.